Прозрей.
Просили продолжения, ну я и настрадала четвёртую часть т-т Кароч, вообще без юмора.
Персонажи: Женя, Микки, Йен
Рейтинг и прочее: g, мини, юмор, нецензурная лексика.
Вкратце: Представим, что Галлавичи живут вместе уже несколько лет. Абсолютно несерьёзные эпизоды из их будней.
Моя семьяС тех пор, как Светлана свалила на родину повидаться со своими ебучими родственниками, каждое утро Микки начиналось с...
- Пап. Ну, пап. Паааап.
Ну, блять, ну седьмой день уже, что тебе нужно, ребёнок?
- Свали в школу, Ев, - Мик спрятал голову под подушку.
- А завтрак?
- Пусть вон… рыжий приготовит.
- Папа Йен закрылся в ванной и не отвечает.
- Что?! Блять!
Милкович мгновенно вылетел из одеяла и в одних семейниках помчался в ванную. Она оказалась не заперта и пуста.
- Я же говорил, что сработает, - услышал он голос Йена и обернулся.
Два придурка, один – рыжий, другой – мелкий и белобрысый, довольно улыбались.
- Охуенно смешно, - буркнул Микки и собрался идти мстительно продолжать свой сон, но путь был нагло преграждён бессовестным поцелуем в щёку. Желание злиться немного поубавилось. Да и спать после такого спринта едва ли уже хотелось.
- Я приготовил омлет и кофе. Идём, кое-что покажу.
- И мне кофе, и мне кофе! – первоклашка Женя пропрыгал вокруг них до самой кухни.
- А тебе молоко.
- Фу.
Сели за стол. Женя отодвинул от себя молоко и принялся накалывать сразу весь омлетный кусок на вилку, чтобы поднять его и проглотить целиком. Микки глотал кофе. Йен положил рядом с его тарелкой детский рисунок.
- Чо за хуйня?
- Не ругайся при ребёнке. Это рисунок Жени на тему «Моя семья». Наверное, будет психолог смотреть.
- А чо, в школе есть психолог? – Мик поставил кружку и взял рисунок в руку. – Чо-та до хуя людей. Это чо за мужик? А, это типа я? С битой?
Йен изогнул брови и пожал плечами. Женя поднял омлет на уровень рта.
- А это чо за гусеница?
- Это не гусеница, это папа Йен, - мальчик только открыл рот, чтобы заглотить омлет, как тот взял и отвалился обратно на тарелку.
- Почему Йен – гусеница?
- Биполярка? – подсказал Йен, продолжая улыбаться. Серьёзная физиономия Милковича при созерцании этого «шедевра» доставляла ему истинное удовольствие.
- А. Ну ладно. Это чо за хуйня? Почему у нас в семье половая тряпка?
- Ну, пап. Это не тряпка, это дедушка Терри. Он, когда приходит, всегда пьяный, а потом его снова долго нет, - Женя поднял омлет выше, медленно опустил в рот и принялся жевать, раздув щёки.
- Охуенно. Дедушка Терри. Ты, блять, видел дедушку? – Микки на секунду посмотрел на Йена и снова вернулся к рисунку. – Так, это мама, понятно, беременная. А это чо за две мумии?
- Это не мумии, это мистер и миссис Икс, - пробубнил Женя с полным ртом.
- Что-то я не замечал, чтобы у нас в семье были какие-то мистеры и миссисы, особенно с таким рожами… то есть вообще без рож.
- Потому что ты не ходишь на встречи с ними, - Женя как раз расправился с омлетом, отряхнул руки и сложил их на стол, искоса поглядывая на стакан молока.
- Думаю, это приёмные родители, - подсказал Йен.
- Света чо берёт его на встречу с этими чуваками?!
- Нужно же объяснять, куда девается живот, - Йен прикусил губу, чтоб не засмеяться.
- Ну круто, чо, пусть ещё потаскает его на дрочки, - Микки припечатал рисунок об стол. Он уже забыл и про кофе, и про омлет, и про неудачное пробуждение. – Завтра нам типа ждать сюда сотрудника социальной службы? «Привет, я Евгений – сын русской шлюхи, которая рожает и продаёт детей. Это мой дедушка-половая-тряпка, который никак не отмотает строк, потому что постоянно бухает, а это два моих папы – псих и гопник».
Йен несдержанно похрюкивал от смеха.
- Чо ты ржёшь, это, блять, не смешно! Я чо из-за какой-то тётки должен косяки из дивана выковыривать и автомат из шкафа? Да хрен! Так. Сын!
Женя мгновенно отдёрнул руку от стакана. Подобное обращение было редкостью и обычно не по самым приятным поводам.
- Да, пап?
- Давай, тащи карандаши, ща что-нибудь нормальное нарисуем.
Мальчик вытаращил светлые, точь-в-точь как у папы, глаза.
- Вместе?
- Ну, да, вместе, - Микки потупил взгляд. Делали же они хоть что-то вместе. Ну, там, например… ну, что-то же делали. – Давай быстрее, а то опоздаешь в эту ебучую школу.
Женя подскочил со стола и отчего-то довольный убежал, а Йен поднялся и наклонился, чтобы чмокнуть Микки в макушку.
- Ты чего?
- Ничего, просто. Люблю тебя.
Он взял тарелку Жени и свою и пошёл их мыть, а Мик остался сидеть в семейниках перед своей порцией омлета и соображать, почему ему вдруг захотелось, чтобы жена погостила у родичей подольше.
Бассейн ко Дню Рождения
Надежда на тихое и мирное воскресенье ещё витала в воздухе, когда Микки Милкович преспокойно чистил оружие за кухонным столом, но тут перед ним возникло Оно и, вытаращив глаза, заявило:
- Пааап, у меня сегодня ДЕНЬ РОЖДЕНЬЯ!
- Круто, чо, - не вынимая сигареты изо рта и не поворачиваясь, брякнул Мик. – Сколько стукнуло?
- Ну паааап…
Женя трагично соединил брови, и его уже восьмилетняя мордаха окислилась.
- Ну ладно, - «главный» папа покосился на мальчика, улыбаясь только глазами. – Пойди, глянь в моей комнате.
Трагизм тут же слетел с лица, и ребёнок вприпрыжку ускакал, уже через мгновение возопив из спальни:
- Вау, пап, ты купил мне ВЕЛОСИПЕД!
- Ну, допустим, не купил… - пробубнел под нос Микки, перекатывая сигарету из одного уголка губ в другой.
- Пап, пап, спасибо, пап! – белобрысая малявка буквально материализовалась на шее у Милковича и поцеловала его в щёку, отчего он выронил сигарету и застыл оторопевшей статуей.
- Эм… сын, ты это… типа мешаешь мне.
- Все лопнут от зависти, когда придут! – Женя принялся прыгать вокруг отца. – И Стив, и Джонни, а Люк, знаешь, на чём ездит? На самокате! Ты научишь, научишь меня ездить, пап?
- Чо это они придут? – заторможено отреагировал Микки, снова заступорившись со сборкой пушки.
- Ну так на вечеринку же!
- На вече… что, блядь?! – Милкович припечатал ствол к столу, но Женя продолжал беззаботно гулять вокруг него.
- Папа Йен разрешил.
- Йен? А какого хрена ты спрашивал у Йена? И вообще, ты уверен, что он в это время был живой, а не считал паутину на потолке?
Женя остановился и задумчиво прищурился.
- Он, определённо, был живой, пап.
Более красноречивый ответ на вопрос в это время как раз ввалился в дом, обвешанный разноцветными шарами и пакетами. Рыжее чудовище улыбалось, как ни в чём ни бывало.
- Доброе утро! И с Днём Рожденья, Ев! Ты уже видел свой подарок? А я купил еду для вечеринки: сладости – для девочек, чипсы – для мальчиков! И сейчас мы будем украшать дом! Мик, надо срочно соорудить бассейн! Если что, Фиона разрешит насос для воды. Ой, блин, мы же ещё не завтракали! – он бросил свою ношу в гостиной и помчался к холодильнику.
- Ох, ты ж блядь… - выдал Микки, окончательно забросив своё занятие.
- Не ругайся при ребёнке! - тут же было ему ответом.
У кого-то явно началась светлая фаза, а значит, сегодня будет вечеринка, бассейн и ядерный взрыв, потому что все аргументы в пользу обратного будут на хуй отвергнуты. Женя уже бегал с шарами по всему дому.
- Не, а моё мнение кого-нибудь волнует? Алё, блядь, кто тут вообще хозяин?!
Микки херякнул железякой об стол и встал.
- Тебе овсянку или яичницу, Мик? – тут же поспешил поинтересоваться его мнением Йен.
- Овсянку? На хуй овсянку! Это вот, блядь, сейчас самый важный вопрос, который надо решить! У меня тут собирается тусоваться стая очумелых малолеток, которых я на фиг не приглашал!
- А, да, придётся спрятать косяки, Мик. И вот это тоже, - Йен обвёл жестом разобранную на столе пушку.
- Хер с два! Мой дом. Хочу, хоть крэк везде рассыплю!
- Не будь таким злым, Мик, - пробегая мимо в сторону холодильника, Йен растрепал его волосы.
- А каким мне быть, если я зол?
Диалог прервало громкое БУМ! и «Вау, я шарик лопнул!». А потом – повисший на поясе ребёнок и:
- Пап, ну пап, паааап, пожалуйста-пожалуйста, пап!
Микки собрал пушку за сорок секунд и, пихнув её за пояс, пошёл к двери. В душе он двигал долгий красноречиво-матерный диалог, но вслух буркнул только:
- Окружили, блядь.
- Мик, ты куда, а яичница?
- За бассейном, - хлопок двери.
- С пистолетом?..
Милкович хотел выстрелять на стене слово «блядь», но обоймы на это не хватило, только на корявенькое «бл», но, тем не менее, он хотя бы немного отвёл душу, и мог теперь идти в детский магазин, где его с недавних пор знали с лица, с биты и по имени. Херявнув дверью, Микки прошествовал к витрине с надувными бассейнами, пока продавец весьма опрометчиво где-то шатался.
- Пять метров диаметр? Да это ж сколько влезет детей? Нахуй. Во, на три пойдёт.
Он выдернул коробку с витрины и пошёл на выход. Следом запоздало выскочил продавец.
- Опять?!
- Завтра верну!
Дома пахло кофе. Микки сходу вляпался в жёлтые шары и пнул один из них.
- Пассатижи не видел? – спросил он у Йена.
- А у нас они есть?
- Нет, блядь, я просто интересуюсь, может, ты знаешь, как они выглядят!
- Позавтракай, Мик, - тёплые губы ткнулись ему в шею, а дымящаяся кружка возникла под носом. – О, и ещё!
Кружка тут же улетела, стоило только Микки потянуть к ней нос. Он тихо зарычал и сам взял кружку.
- Куда положить это? – Йен высыпал на стол несколько пушек, собранных по всему дому.
- Пап, я нашёл пассатижи!
И Микки поперхнулся кофе. Он кашлянул, с удивлением глядя на Женю с пассатижами в руках, и наткнул кусок яичницы на вилку.
- Молодец, сын, пошли открутим у Фионы насос, - пробубнил он на ходу с полным ртом.
- Пап, пап, а где у тёти Фионы насос? – припрыгивая рядом, спросил Женя.
- Тот, что нам нужен, на улице.
- Так куда это убрать-то? – крикнул Йен вслед.
- На место, блядь, где взял!
Хлопок двери.
Через полчаса, обматерив всё семейство Галлагеров, их дом и в частности херов насос, Микки таки открутил его и потащил к себе во двор под вопль Фионы, мол, чтоб завтра вернул.
- Спасибо, тётя Фиона! – крикнул ей в ответ Женя, и Микки прифигел, оттого что его сын знает такие слова.
Дело оставалось за малым – приделать насос к крану и накачать воды. Спровадив Женю надувать бассейн, Микки зашёл в дом, где орудовала рыжая фея. Она как раз собирала в мешок пустые пивные банки.
- Мик! Я убрал всё оружие в спальню. И выковырял три пачки презервативов из дивана.
- Мне напомнить, кто их носит, или ты перестанешь посвящать меня в подробности своих приступов? – пробубнел из-под раковины Микки.
- Три косяка за подушками и пакетик странных таблеток под диваном! А патроны по всему дому! Ты не мог бы не разбрасывать патроны, Мик? – рыжая голова проорала последнее прямо на ухо Милковиву, сунувшись под раковину, об которую он тут же крепко приложился башкой.
- Блядь, Йен. Иди молча убирайся.
- А ты знаешь, что я оттёр со столика?
- Кровь убиенных младенцев? – Микки выпрямил и высунул голову в окно. – Ев! Дай мне вот эту херовину!
- Какую из этих херовин, пап?
- Ну вот, ты уже научил ребёнка ругаться, - тут же пронудело за спиной.
- Ту, что короче!
- Держи, пап!
- Мик, а где стаканы не для пива?
- В магазине.
- А тарелки с одинаковыми узорами? Из чего дети будут есть пирожные? О, и ещё нужно найти детские фильмы!
- Йен. Детка, - Микки бросил на фиг шланг, отряхнул руки и взял за плечи рыжее чудовище, обвязанное фартуком. - Я тебя очень люблю. Правда. Просто до усрачки. Но конкретно сейчас ты меня серьёзно заебал. Пойди, пожалуйста, в магазин, купи стаканы с тарелками, хоть в цветочек, фильмы, новый диван, чехлы для патронов, что ещё тебе нужно, на вот деньги, - он выпотрошил все карманы на стол. – Если тут мало, возьми в заначке, только, пожалуйста, дай мне спокойно доделать грёбаный бассейн для детей!
Йен молча снял фартук и собрал деньги со стола с таким видом, что сразу было непонятно, то ли он понял, то ли смертельно обиделся. Микки решил решать проблемы по мере их поступления и уже хотел вернуться под раковину, когда вдруг его остановило прижавшееся тело и поцелуй в лоб.
- Ты хороший отец, Мик.
И он ещё с минуту оторопело стоял со шлангом в руках. Это было, пожалуй, самое странное, что он слышал в своей жизни.
Новая учительница
Пиздец начался с разговора из спальни в кухню, когда Микки Милкович занимался семейным бюджетом – считал деньги из банки.
- Мик, где твой галстук?
- Какой?
- Единственный.
- Ха. Ха. Блядь. Ха. Если собрался вешаться, возьми чёрный в полоску, он прочнее.
- Хрен тебе. Это для родительского собрания, - Йен появился в гостиной с рубашкой, галстуком и утюгом. На этот раз Микки засмеялся по-настоящему, потому что шутка реально была смешной.
- У нас новая классная руководительница, пап! – вдруг заявил откуда ни возьмись материализовавшийся ребёнок.
- А где вы закопали предыдущую?
- Мы идём сегодня с ней знакомиться, - наглаживая рубашку, сказал Йен.
- Удачи вам, - Микки сосредоточенно листал доллары.
- Пап, у тебя сотка упала.
Милкович сощуренно посмотрел на сына. Если бы у Терри упала сотка, он бы хрен тому сказал.
- Слушай, рыжий, ты не думал, что пора сделать тест на ДНК?
- Ты должен произвести на неё хорошее впечатление, Мик, - ворковал Йен.
- Йен, ты чо, блядь, себе утюгом голову припалил? Посмотри на меня, какое на хуй хорошее впечатление? – Микки написал сумму на бумажке и пихнул её вместе с деньгами в банку.
- Я пойду с тобой.
- О да, два гея определённо будет способствовать самому лучшему впечатлению, это ты ваще охуенно придумал.
- Миссис Норрис сказала, что хочет познакомиться со всеми родителями, и если кто-то не сможет быть на собрании, она сама придёт в гости, - сообщил Женя, прыгая вокруг отца.
Микки выматерился. Заранее сфабрикованный аргумент сработал. Женя и Йен довольно переглянулись.
В галстуке Микки выглядел сногсшибательно, но слышать он об этом не хотел, от поцелуев нос воротил и вообще вёл себя так, будто его вели смотреть индийский фильм в компании ста бабулек. Йен не мог сдержать улыбку, и Мик от этого ещё больше ворчал.
- Первый и последний раз, ясно? Угробите ещё одну училку, и уроки у вас буду вести я, - он продолжал ворчать и на улице, по пути в школу.
- Ух ты! А ты умеешь, пап?
- Класса до третьего он справится, - встрял Йен и получил затычину.
- Пап, а можно я тебя за руку возьму?
- На хрена?
- Ну… чтоб все знали, что ты мой папа.
- Иди Йена возьми.
- А можно я буду идти посередине и держать за руки вас обоих?
- Ев, иди, блин, сам. Тебе сколько лет вообще?
Женя потупил взгляд и пошёл дальше молча.
- Мик.
- Пять минут.
Мальчик подпрыгнул на месте и взял за руки обоих пап. И до самой школы (Женя считал про себя, и получилось целых десять, а не пять минут) он думал, что все на них пялятся, потому что завидуют двум классным папам, и был самым счастливым ребёнком на свете.
Первая мысль Микки при виде миссис Норрис была о том, что она курит гашиш. Больше он не мог придумать причин, чтобы так много улыбаться и носить такую дурацкую розовую кофту.
- Здра-а-а-авствуйте!
И Микки чуть было не ответил ей сходу, если бы Йен вовремя не сжал его руку.
- А вы?
- Милковичи, не видно что ли?
Она посмотрела в свою бумажку.
- Микки и Светлана?
- Точняк. Вот Светлана. Она просто теперь рыжая. И без сисек. Я сказал ей, что гей, и она решила их отрезать, - не реагируя на уже почти свёрнутую узлом руку, Микки постепенно лишал учительницу улыбки, пока Женя его не перебил.
- Это мой папа Йен, миссис Норрис! – завопил он так, что все собравшиеся в классе родители сразу стали тише.
И она снова улыбнулась, правда, уже кривовато.
- Оч-чень приятно, мистер и… мистер Милкович, я Мелинда Норрис, новый классный руководитель. Проходите, мы скоро начинаем.
- Мик, ты не мог бы… - шепнул Йен ему на ухо.
- Это ты сейчас круто придумал, Йен, на ухо мне дышать, зная, что я от этого возбуждаюсь.
- Господи, Милкович, - рассмеялся Йен. – Чтобы этот галстук помог произвести хорошее впечатление, нужно было заткнуть им тебе рот.
- Как хорошо, что вы пришли! – и они оба вздрогнули, обернувшись. Ещё одна женщина, видимо, из числа мам умудрялась им улыбаться. – Нам как раз нужны ещё руки, чтоб украсить зал к празднику. Вы придёте завтра?
- Чо, блядь? – весьма красноречиво отозвался Микки, очевидно, решив попортить все дружелюбные лица в классе.
- Спасибо за приглашение, мы обязательно придём! – быстро добавил Йен, от греха утягивая Микки в сторону.
- Да вот уж нахуй, - Микки даже не старался сказать это только Йену.
- Это же для твоего ребёнка, ну, Мик, – Йен пихнул его за парту подальше, чтобы спасти миссис Норрис от красноречивых комментариев.
- Ев, тебе нужны украшения к празднику?
- Это для девчонок, пап, - ответил Женя, который всё ещё кружился рядом, как и куча других детей возле своих родителей.
- Понял? Ещё раз назовёшь моего сына девчонкой, и я тебе…
Йен зажал ему рот ладонью, и что-то там про яйца осталось невысказанным во всеуслышание. Сели.
- Добрый день! – начала учительница.
- Был вчера, - продолжил Милкович.
- Меня зовут миссис Норрис, и я…
- Наркоманка.
- Ми-и-ик, - осознав всю беспросветность своей идеи, Йен уже просто похрюкивал от смеха ему в плечо.
- …расскажу вам про успеваемость ваших детей. Начнём с…
- Давайте сразу про Евгения, и мы пойдём! – гаркнул Микки, и все родители повернулись, чтобы на него уставиться. Кажется, никто из них не был против, чтобы Милковичи ушли первыми.
- Эм… - улыбка на лице учительницы неуверенно дрогнула, но потом она продолжила. – Евгений – замечательный мальчик! Очень способный, послушный и…
- Тут чо, есть ещё какой-то Евгений? – Микки повернулся к Йену, но тот пожал плечами.
- Думаю, это про нашего.
- … старается по всем предметам, немного, правда, есть отставание по истории, но, в целом, очень любознательный мальчик. Я думаю, у него хорошие способности к музыке, и вам стоит отдать его в музыкальную школу.
Микки даже не сразу сообразил, что речь закончилась, и ещё какое-то время таращился на учительницу. Потом он кашлянул, поднялся и со словами «ясно всё» потянул сына на выход. Йен извинился и вежливо попрощался со всеми.
- Ты слышал? – возопил он в коридоре. – Наш сын…
- Ой, сейчас вообще молчи, - рыкнул Мик. – Мы идём делать тест на ДНК.
- Пап? – встревоженно отозвался Женя.
- Ми-ик, ну ты чего, он же потрясающий, и у него твои глаза, посмотри! Ты слышал? Наш Женя за-ме-ча-тель-ный! – Йен подхватил мальчика на руки и стал кружить вокруг себя, пока тот не начал смеяться. – Смотри, Мик, у него твои глаза, Ми-и-ик! – он усадил Женю себе на шею.
- Ты, правда, думаешь, что он мой? - Милкович прикусил губу.
- Ну, конечно! Ты же тоже замечательный, Мик! – Йен чмокнул его в макушку и помчал вперёд, катая Женю на своих плечах и гудя, как самолёт.
Микки шёл молча и задумчиво, выковыривая сигарету из пачки, и уже на улице спросил:
- Музыкальная школа – это чо за хуйня такая?
Урок справедливости (таки серьёзный эпизод)
Это случилось на улице, где жили Милковичи, прямо перед глазами самого Микки, когда он вышел, чтобы покурить на крыльце. Он увидел, как Женя помахал ему, топая из школы, и даже хотел помахать в ответ, пока никто не видит, но зазвонивший в кармане телефон отвлёк его. В этот момент он услышал визг шин и удар, а когда поднял взгляд, машина затормозила только на мгновение, и память Милковича откопировала это, как фотокарточку. Микки слетел со ступенек.
- Евгений! – только выкрикнул и уже шёпотом. – Ев… господи.
Мальчик лежал на асфальте, быстро и рассеяно моргал, а по виску у него стекала кровь.
- Па-ап?.. – позвал он испуганным голосом.
- Я здесь, Ев, сейчас всё будет хорошо, потерпи немного… - стоя на коленях, Микки пытался взять сына на руки, но тельце было таким маленьким и хрупким и казалось, что он может переломить его сейчас своими ручищами. – Потерпи, Ев, сейчас…
На руках и футболке тут же образовались следы крови, она была горячей и пугающе густой, и Мик, аккуратно приобняв Женю, понёс его к машине.
- Йен! – крикнул он. – Йен, блядь!
Галлагер выскочил на крыльцо.
- Возьми его, я сяду за руль.
- Господи, Мик! Что случилось?
- Нарики на тачке сбили. Иисусе, возьми его, Йен, я сяду за руль, пожалуйста! – в голосе его чувствовалось что-то страшное, что-то тяжёлое, как камень. Холодея от страха, Йен забрался в машину и взял ребёнка на руки.
- Жек, ты меня слышишь? – шептал он. – Слышишь меня, малыш?.. Мик, он без сознания.
Они уже вовсю мчались к больнице и за всю дорогу не произнесли больше ни слова. В приёмной творилась какая-то возня, звонил телефон, сновали люди в белых халатах, галдели, и никто не обращал на них внимания.
- Можно сейчас всем, блядь, заткнуться?! – рявкнул Микки. – Моего сына сбили какие-то уёбки на машине, и если он умрёт… - фраза оказалась такой сложной, что он сделал невольную паузу, - … то я за себя не отвечаю.
Им тут же нашли каталку, операционную и врача. Из окна ничего не было видно. Микки ходил по коридору. Пытался закурить, но кто-то сказал ему, что нельзя. Он не находил себе места, пока Йен не взял его за руку и не усадил на скамейку. Он не говорил никаких дурацких фраз, никаких обещаний, которые всё равно могли не сбыться, только обнял за плечи и прижался лбом к виску. И Микки был очень благодарен ему за это. Ждать стало легче.
- Ничего угрожающего его жизни, не переживайте, - сказал доктор, выйдя в коридор. – Основной удар пришёлся на грудь, у мальчика перелом двух рёбер. Имеется сотрясение, но оно пройдёт быстрее. У него был болевой шок, поэтому я дал ему успокоительное. Вы можете побыть с ним, он пока спит.
Женя лежал на кушетке, укрытый простынёй. Его светлые волосы топорщились из-за пластыря на лбу. Йен погладил мальчика по руке, Микки просто сел рядом. Они ждали ещё пару часов, чтобы Женя, проснувшись, увидел их и больше не боялся.
Он заворочался и открыл глаза, когда Йен вышел за кофе.
- Хэй, Ев, - Мик погладил сына по волосам.
- Пап… - прокряхтел Женя.
- Я так, блин, испугался.
- Пап, - Женя хотел повернуться на бок, но ничего не получилось, потому что в груди у него болело, - я хотел тебя спросить. Я боялся, что если умру, то так и не успею спросить… Ты меня любишь, пап? – он поджал губы, глядя на Микки светлыми глазами.
- Почему ты боялся, Ев? – Мик сглотнул застрявшую тяжесть в горле.
- Когда я шёл домой и помахал тебе рукой, ты так отвернулся, что мне показалось, будто ты не хочешь меня видеть…
Микки придвинулся ближе и поцеловал сына в висок.
- Я люблю тебя, малыш. Никогда больше не думай, что это не так, хорошо?
- Хорошо, пап. Я тоже тебя люблю.
Йен вошёл в палату не скоро. Он ещё долго смотрел на них через приоткрытую дверь.
Женя смог нормально ходить только через три недели. Полиция к тому времени так и не нашла ни машину, ни её владельцев. Но Микки рожи их запомнил прекрасно и быстро пробил по своим каналам, что и к чему. Парней он нашёл, но сдавать их копам не стал. Полировал кулаки.
- Пойдём-ка, сын, я тебя кое-чему научу, - сказал он однажды и взял Женю за руку.
Они быстро пошагали вдоль по улице.
- Знаешь, что такое справедливость, Ев? Это когда каждый получает по заслугам. И если государству с его полицией посрать на тебя, то только ты сам можешь восстановить порядок. Есть такие люди, Ев, которых справедливо было бы убить, но до этого лучше не доводить, окей? Потому что только в этом случае, пожалуй, полиции будет не посрать на тебя. Поэтому лучше делать так.
Они прошли через калитку, и Микки ногой постучал в дверь. На пороге появился какой-то наркоша.
- Чо надо?
- Вот перед тобой тело, - поучительно продолжил Милкович. – Постой вот тут, - он чуть отодвинул мальчика в сторону и снова вернулся к «телу». – По скулам лучше не бить, это для девчонок. Начать сразу с носа, - он тут же продемонстрировал сказанное, и, пока «тело» сыпало маты, продолжил. – Потом можно сразу дать в глаз, - удар. - А ещё в челюсть, лучше снизу, так эффективнее, - удар. – Когда видишь, что тело уже готово прилечь, бьёшь в живот, - удар. – А дальше, куда попадёшь, ногами. По коленкам например, - удар, удар. – Запомнил?
На вопли как раз появился второй наркоман.
- А когда ты видишь, что тело больше тебя по размеру, то смело бей в «солнышко», это срубит любого, оно находится вот здесь, - удар. – Ну, и дальше по схеме. Нос, глаз, можно второй глаз, да и в ухо ещё, челюсть, живот, всё, что попадется под ноги. А когда ты добираешься до того, кто интересует тебя больше всех… - Микки обвёл волшебным движением руки третьего жителя притона, - то можешь смело делать вот так, - он схватил парня за волосы и несколько раз стукнул башкой об косяк. – И обязательно, пока он ещё в сознании, не забудь мораль своего визита, - и Мики прорычал тому на ухо: – Узнаю, что ты ещё раз сел за руль, мразь, в следующий раз приду со своими братьями-людоедами. А потом добиваешь его, сколько влезет. И не забудь, - отбросив тело в сторону, добавил Милкович, - собрать весь белый порошок, что сможешь тут найти и смыть в унитаз. Постой пока тут.
И он на несколько минут скрылся в доме.
Обратно шли медленнее и молча. Женя ошарашенно переваривал информацию только что полученного урока, Микки вытирал платком кулаки.
- Пап, пап! – наконец, ожил мальчик. – А можно я лучше буду всем говорить, что ты мой папа, ещё до того, как справедливость будет нарушена?
- Ещё пару лет можно. Но лучше смотри по сторонам, ладно? Чтобы этого больше не повторилось, - он потрепал сына по волосам.
- Я буду стараться, пап, - Женя улыбнулся.
В груди больше совсем не болело.
Моя семья
Персонажи: Женя, Микки, Йен
Рейтинг и прочее: g, мини, юмор, нецензурная лексика.
Вкратце: Представим, что Галлавичи живут вместе уже несколько лет. Абсолютно несерьёзные эпизоды из их будней.
Моя семьяС тех пор, как Светлана свалила на родину повидаться со своими ебучими родственниками, каждое утро Микки начиналось с...
- Пап. Ну, пап. Паааап.
Ну, блять, ну седьмой день уже, что тебе нужно, ребёнок?
- Свали в школу, Ев, - Мик спрятал голову под подушку.
- А завтрак?
- Пусть вон… рыжий приготовит.
- Папа Йен закрылся в ванной и не отвечает.
- Что?! Блять!
Милкович мгновенно вылетел из одеяла и в одних семейниках помчался в ванную. Она оказалась не заперта и пуста.
- Я же говорил, что сработает, - услышал он голос Йена и обернулся.
Два придурка, один – рыжий, другой – мелкий и белобрысый, довольно улыбались.
- Охуенно смешно, - буркнул Микки и собрался идти мстительно продолжать свой сон, но путь был нагло преграждён бессовестным поцелуем в щёку. Желание злиться немного поубавилось. Да и спать после такого спринта едва ли уже хотелось.
- Я приготовил омлет и кофе. Идём, кое-что покажу.
- И мне кофе, и мне кофе! – первоклашка Женя пропрыгал вокруг них до самой кухни.
- А тебе молоко.
- Фу.
Сели за стол. Женя отодвинул от себя молоко и принялся накалывать сразу весь омлетный кусок на вилку, чтобы поднять его и проглотить целиком. Микки глотал кофе. Йен положил рядом с его тарелкой детский рисунок.
- Чо за хуйня?
- Не ругайся при ребёнке. Это рисунок Жени на тему «Моя семья». Наверное, будет психолог смотреть.
- А чо, в школе есть психолог? – Мик поставил кружку и взял рисунок в руку. – Чо-та до хуя людей. Это чо за мужик? А, это типа я? С битой?
Йен изогнул брови и пожал плечами. Женя поднял омлет на уровень рта.
- А это чо за гусеница?
- Это не гусеница, это папа Йен, - мальчик только открыл рот, чтобы заглотить омлет, как тот взял и отвалился обратно на тарелку.
- Почему Йен – гусеница?
- Биполярка? – подсказал Йен, продолжая улыбаться. Серьёзная физиономия Милковича при созерцании этого «шедевра» доставляла ему истинное удовольствие.
- А. Ну ладно. Это чо за хуйня? Почему у нас в семье половая тряпка?
- Ну, пап. Это не тряпка, это дедушка Терри. Он, когда приходит, всегда пьяный, а потом его снова долго нет, - Женя поднял омлет выше, медленно опустил в рот и принялся жевать, раздув щёки.
- Охуенно. Дедушка Терри. Ты, блять, видел дедушку? – Микки на секунду посмотрел на Йена и снова вернулся к рисунку. – Так, это мама, понятно, беременная. А это чо за две мумии?
- Это не мумии, это мистер и миссис Икс, - пробубнил Женя с полным ртом.
- Что-то я не замечал, чтобы у нас в семье были какие-то мистеры и миссисы, особенно с таким рожами… то есть вообще без рож.
- Потому что ты не ходишь на встречи с ними, - Женя как раз расправился с омлетом, отряхнул руки и сложил их на стол, искоса поглядывая на стакан молока.
- Думаю, это приёмные родители, - подсказал Йен.
- Света чо берёт его на встречу с этими чуваками?!
- Нужно же объяснять, куда девается живот, - Йен прикусил губу, чтоб не засмеяться.
- Ну круто, чо, пусть ещё потаскает его на дрочки, - Микки припечатал рисунок об стол. Он уже забыл и про кофе, и про омлет, и про неудачное пробуждение. – Завтра нам типа ждать сюда сотрудника социальной службы? «Привет, я Евгений – сын русской шлюхи, которая рожает и продаёт детей. Это мой дедушка-половая-тряпка, который никак не отмотает строк, потому что постоянно бухает, а это два моих папы – псих и гопник».
Йен несдержанно похрюкивал от смеха.
- Чо ты ржёшь, это, блять, не смешно! Я чо из-за какой-то тётки должен косяки из дивана выковыривать и автомат из шкафа? Да хрен! Так. Сын!
Женя мгновенно отдёрнул руку от стакана. Подобное обращение было редкостью и обычно не по самым приятным поводам.
- Да, пап?
- Давай, тащи карандаши, ща что-нибудь нормальное нарисуем.
Мальчик вытаращил светлые, точь-в-точь как у папы, глаза.
- Вместе?
- Ну, да, вместе, - Микки потупил взгляд. Делали же они хоть что-то вместе. Ну, там, например… ну, что-то же делали. – Давай быстрее, а то опоздаешь в эту ебучую школу.
Женя подскочил со стола и отчего-то довольный убежал, а Йен поднялся и наклонился, чтобы чмокнуть Микки в макушку.
- Ты чего?
- Ничего, просто. Люблю тебя.
Он взял тарелку Жени и свою и пошёл их мыть, а Мик остался сидеть в семейниках перед своей порцией омлета и соображать, почему ему вдруг захотелось, чтобы жена погостила у родичей подольше.
Бассейн ко Дню Рождения
Бассейн ко Дню Рождения
Надежда на тихое и мирное воскресенье ещё витала в воздухе, когда Микки Милкович преспокойно чистил оружие за кухонным столом, но тут перед ним возникло Оно и, вытаращив глаза, заявило:
- Пааап, у меня сегодня ДЕНЬ РОЖДЕНЬЯ!
- Круто, чо, - не вынимая сигареты изо рта и не поворачиваясь, брякнул Мик. – Сколько стукнуло?
- Ну паааап…
Женя трагично соединил брови, и его уже восьмилетняя мордаха окислилась.
- Ну ладно, - «главный» папа покосился на мальчика, улыбаясь только глазами. – Пойди, глянь в моей комнате.
Трагизм тут же слетел с лица, и ребёнок вприпрыжку ускакал, уже через мгновение возопив из спальни:
- Вау, пап, ты купил мне ВЕЛОСИПЕД!
- Ну, допустим, не купил… - пробубнел под нос Микки, перекатывая сигарету из одного уголка губ в другой.
- Пап, пап, спасибо, пап! – белобрысая малявка буквально материализовалась на шее у Милковича и поцеловала его в щёку, отчего он выронил сигарету и застыл оторопевшей статуей.
- Эм… сын, ты это… типа мешаешь мне.
- Все лопнут от зависти, когда придут! – Женя принялся прыгать вокруг отца. – И Стив, и Джонни, а Люк, знаешь, на чём ездит? На самокате! Ты научишь, научишь меня ездить, пап?
- Чо это они придут? – заторможено отреагировал Микки, снова заступорившись со сборкой пушки.
- Ну так на вечеринку же!
- На вече… что, блядь?! – Милкович припечатал ствол к столу, но Женя продолжал беззаботно гулять вокруг него.
- Папа Йен разрешил.
- Йен? А какого хрена ты спрашивал у Йена? И вообще, ты уверен, что он в это время был живой, а не считал паутину на потолке?
Женя остановился и задумчиво прищурился.
- Он, определённо, был живой, пап.
Более красноречивый ответ на вопрос в это время как раз ввалился в дом, обвешанный разноцветными шарами и пакетами. Рыжее чудовище улыбалось, как ни в чём ни бывало.
- Доброе утро! И с Днём Рожденья, Ев! Ты уже видел свой подарок? А я купил еду для вечеринки: сладости – для девочек, чипсы – для мальчиков! И сейчас мы будем украшать дом! Мик, надо срочно соорудить бассейн! Если что, Фиона разрешит насос для воды. Ой, блин, мы же ещё не завтракали! – он бросил свою ношу в гостиной и помчался к холодильнику.
- Ох, ты ж блядь… - выдал Микки, окончательно забросив своё занятие.
- Не ругайся при ребёнке! - тут же было ему ответом.
У кого-то явно началась светлая фаза, а значит, сегодня будет вечеринка, бассейн и ядерный взрыв, потому что все аргументы в пользу обратного будут на хуй отвергнуты. Женя уже бегал с шарами по всему дому.
- Не, а моё мнение кого-нибудь волнует? Алё, блядь, кто тут вообще хозяин?!
Микки херякнул железякой об стол и встал.
- Тебе овсянку или яичницу, Мик? – тут же поспешил поинтересоваться его мнением Йен.
- Овсянку? На хуй овсянку! Это вот, блядь, сейчас самый важный вопрос, который надо решить! У меня тут собирается тусоваться стая очумелых малолеток, которых я на фиг не приглашал!
- А, да, придётся спрятать косяки, Мик. И вот это тоже, - Йен обвёл жестом разобранную на столе пушку.
- Хер с два! Мой дом. Хочу, хоть крэк везде рассыплю!
- Не будь таким злым, Мик, - пробегая мимо в сторону холодильника, Йен растрепал его волосы.
- А каким мне быть, если я зол?
Диалог прервало громкое БУМ! и «Вау, я шарик лопнул!». А потом – повисший на поясе ребёнок и:
- Пап, ну пап, паааап, пожалуйста-пожалуйста, пап!
Микки собрал пушку за сорок секунд и, пихнув её за пояс, пошёл к двери. В душе он двигал долгий красноречиво-матерный диалог, но вслух буркнул только:
- Окружили, блядь.
- Мик, ты куда, а яичница?
- За бассейном, - хлопок двери.
- С пистолетом?..
Милкович хотел выстрелять на стене слово «блядь», но обоймы на это не хватило, только на корявенькое «бл», но, тем не менее, он хотя бы немного отвёл душу, и мог теперь идти в детский магазин, где его с недавних пор знали с лица, с биты и по имени. Херявнув дверью, Микки прошествовал к витрине с надувными бассейнами, пока продавец весьма опрометчиво где-то шатался.
- Пять метров диаметр? Да это ж сколько влезет детей? Нахуй. Во, на три пойдёт.
Он выдернул коробку с витрины и пошёл на выход. Следом запоздало выскочил продавец.
- Опять?!
- Завтра верну!
Дома пахло кофе. Микки сходу вляпался в жёлтые шары и пнул один из них.
- Пассатижи не видел? – спросил он у Йена.
- А у нас они есть?
- Нет, блядь, я просто интересуюсь, может, ты знаешь, как они выглядят!
- Позавтракай, Мик, - тёплые губы ткнулись ему в шею, а дымящаяся кружка возникла под носом. – О, и ещё!
Кружка тут же улетела, стоило только Микки потянуть к ней нос. Он тихо зарычал и сам взял кружку.
- Куда положить это? – Йен высыпал на стол несколько пушек, собранных по всему дому.
- Пап, я нашёл пассатижи!
И Микки поперхнулся кофе. Он кашлянул, с удивлением глядя на Женю с пассатижами в руках, и наткнул кусок яичницы на вилку.
- Молодец, сын, пошли открутим у Фионы насос, - пробубнил он на ходу с полным ртом.
- Пап, пап, а где у тёти Фионы насос? – припрыгивая рядом, спросил Женя.
- Тот, что нам нужен, на улице.
- Так куда это убрать-то? – крикнул Йен вслед.
- На место, блядь, где взял!
Хлопок двери.
Через полчаса, обматерив всё семейство Галлагеров, их дом и в частности херов насос, Микки таки открутил его и потащил к себе во двор под вопль Фионы, мол, чтоб завтра вернул.
- Спасибо, тётя Фиона! – крикнул ей в ответ Женя, и Микки прифигел, оттого что его сын знает такие слова.
Дело оставалось за малым – приделать насос к крану и накачать воды. Спровадив Женю надувать бассейн, Микки зашёл в дом, где орудовала рыжая фея. Она как раз собирала в мешок пустые пивные банки.
- Мик! Я убрал всё оружие в спальню. И выковырял три пачки презервативов из дивана.
- Мне напомнить, кто их носит, или ты перестанешь посвящать меня в подробности своих приступов? – пробубнел из-под раковины Микки.
- Три косяка за подушками и пакетик странных таблеток под диваном! А патроны по всему дому! Ты не мог бы не разбрасывать патроны, Мик? – рыжая голова проорала последнее прямо на ухо Милковиву, сунувшись под раковину, об которую он тут же крепко приложился башкой.
- Блядь, Йен. Иди молча убирайся.
- А ты знаешь, что я оттёр со столика?
- Кровь убиенных младенцев? – Микки выпрямил и высунул голову в окно. – Ев! Дай мне вот эту херовину!
- Какую из этих херовин, пап?
- Ну вот, ты уже научил ребёнка ругаться, - тут же пронудело за спиной.
- Ту, что короче!
- Держи, пап!
- Мик, а где стаканы не для пива?
- В магазине.
- А тарелки с одинаковыми узорами? Из чего дети будут есть пирожные? О, и ещё нужно найти детские фильмы!
- Йен. Детка, - Микки бросил на фиг шланг, отряхнул руки и взял за плечи рыжее чудовище, обвязанное фартуком. - Я тебя очень люблю. Правда. Просто до усрачки. Но конкретно сейчас ты меня серьёзно заебал. Пойди, пожалуйста, в магазин, купи стаканы с тарелками, хоть в цветочек, фильмы, новый диван, чехлы для патронов, что ещё тебе нужно, на вот деньги, - он выпотрошил все карманы на стол. – Если тут мало, возьми в заначке, только, пожалуйста, дай мне спокойно доделать грёбаный бассейн для детей!
Йен молча снял фартук и собрал деньги со стола с таким видом, что сразу было непонятно, то ли он понял, то ли смертельно обиделся. Микки решил решать проблемы по мере их поступления и уже хотел вернуться под раковину, когда вдруг его остановило прижавшееся тело и поцелуй в лоб.
- Ты хороший отец, Мик.
И он ещё с минуту оторопело стоял со шлангом в руках. Это было, пожалуй, самое странное, что он слышал в своей жизни.
Новая учительница
Новая учительница
Пиздец начался с разговора из спальни в кухню, когда Микки Милкович занимался семейным бюджетом – считал деньги из банки.
- Мик, где твой галстук?
- Какой?
- Единственный.
- Ха. Ха. Блядь. Ха. Если собрался вешаться, возьми чёрный в полоску, он прочнее.
- Хрен тебе. Это для родительского собрания, - Йен появился в гостиной с рубашкой, галстуком и утюгом. На этот раз Микки засмеялся по-настоящему, потому что шутка реально была смешной.
- У нас новая классная руководительница, пап! – вдруг заявил откуда ни возьмись материализовавшийся ребёнок.
- А где вы закопали предыдущую?
- Мы идём сегодня с ней знакомиться, - наглаживая рубашку, сказал Йен.
- Удачи вам, - Микки сосредоточенно листал доллары.
- Пап, у тебя сотка упала.
Милкович сощуренно посмотрел на сына. Если бы у Терри упала сотка, он бы хрен тому сказал.
- Слушай, рыжий, ты не думал, что пора сделать тест на ДНК?
- Ты должен произвести на неё хорошее впечатление, Мик, - ворковал Йен.
- Йен, ты чо, блядь, себе утюгом голову припалил? Посмотри на меня, какое на хуй хорошее впечатление? – Микки написал сумму на бумажке и пихнул её вместе с деньгами в банку.
- Я пойду с тобой.
- О да, два гея определённо будет способствовать самому лучшему впечатлению, это ты ваще охуенно придумал.
- Миссис Норрис сказала, что хочет познакомиться со всеми родителями, и если кто-то не сможет быть на собрании, она сама придёт в гости, - сообщил Женя, прыгая вокруг отца.
Микки выматерился. Заранее сфабрикованный аргумент сработал. Женя и Йен довольно переглянулись.
В галстуке Микки выглядел сногсшибательно, но слышать он об этом не хотел, от поцелуев нос воротил и вообще вёл себя так, будто его вели смотреть индийский фильм в компании ста бабулек. Йен не мог сдержать улыбку, и Мик от этого ещё больше ворчал.
- Первый и последний раз, ясно? Угробите ещё одну училку, и уроки у вас буду вести я, - он продолжал ворчать и на улице, по пути в школу.
- Ух ты! А ты умеешь, пап?
- Класса до третьего он справится, - встрял Йен и получил затычину.
- Пап, а можно я тебя за руку возьму?
- На хрена?
- Ну… чтоб все знали, что ты мой папа.
- Иди Йена возьми.
- А можно я буду идти посередине и держать за руки вас обоих?
- Ев, иди, блин, сам. Тебе сколько лет вообще?
Женя потупил взгляд и пошёл дальше молча.
- Мик.
- Пять минут.
Мальчик подпрыгнул на месте и взял за руки обоих пап. И до самой школы (Женя считал про себя, и получилось целых десять, а не пять минут) он думал, что все на них пялятся, потому что завидуют двум классным папам, и был самым счастливым ребёнком на свете.
Первая мысль Микки при виде миссис Норрис была о том, что она курит гашиш. Больше он не мог придумать причин, чтобы так много улыбаться и носить такую дурацкую розовую кофту.
- Здра-а-а-авствуйте!
И Микки чуть было не ответил ей сходу, если бы Йен вовремя не сжал его руку.
- А вы?
- Милковичи, не видно что ли?
Она посмотрела в свою бумажку.
- Микки и Светлана?
- Точняк. Вот Светлана. Она просто теперь рыжая. И без сисек. Я сказал ей, что гей, и она решила их отрезать, - не реагируя на уже почти свёрнутую узлом руку, Микки постепенно лишал учительницу улыбки, пока Женя его не перебил.
- Это мой папа Йен, миссис Норрис! – завопил он так, что все собравшиеся в классе родители сразу стали тише.
И она снова улыбнулась, правда, уже кривовато.
- Оч-чень приятно, мистер и… мистер Милкович, я Мелинда Норрис, новый классный руководитель. Проходите, мы скоро начинаем.
- Мик, ты не мог бы… - шепнул Йен ему на ухо.
- Это ты сейчас круто придумал, Йен, на ухо мне дышать, зная, что я от этого возбуждаюсь.
- Господи, Милкович, - рассмеялся Йен. – Чтобы этот галстук помог произвести хорошее впечатление, нужно было заткнуть им тебе рот.
- Как хорошо, что вы пришли! – и они оба вздрогнули, обернувшись. Ещё одна женщина, видимо, из числа мам умудрялась им улыбаться. – Нам как раз нужны ещё руки, чтоб украсить зал к празднику. Вы придёте завтра?
- Чо, блядь? – весьма красноречиво отозвался Микки, очевидно, решив попортить все дружелюбные лица в классе.
- Спасибо за приглашение, мы обязательно придём! – быстро добавил Йен, от греха утягивая Микки в сторону.
- Да вот уж нахуй, - Микки даже не старался сказать это только Йену.
- Это же для твоего ребёнка, ну, Мик, – Йен пихнул его за парту подальше, чтобы спасти миссис Норрис от красноречивых комментариев.
- Ев, тебе нужны украшения к празднику?
- Это для девчонок, пап, - ответил Женя, который всё ещё кружился рядом, как и куча других детей возле своих родителей.
- Понял? Ещё раз назовёшь моего сына девчонкой, и я тебе…
Йен зажал ему рот ладонью, и что-то там про яйца осталось невысказанным во всеуслышание. Сели.
- Добрый день! – начала учительница.
- Был вчера, - продолжил Милкович.
- Меня зовут миссис Норрис, и я…
- Наркоманка.
- Ми-и-ик, - осознав всю беспросветность своей идеи, Йен уже просто похрюкивал от смеха ему в плечо.
- …расскажу вам про успеваемость ваших детей. Начнём с…
- Давайте сразу про Евгения, и мы пойдём! – гаркнул Микки, и все родители повернулись, чтобы на него уставиться. Кажется, никто из них не был против, чтобы Милковичи ушли первыми.
- Эм… - улыбка на лице учительницы неуверенно дрогнула, но потом она продолжила. – Евгений – замечательный мальчик! Очень способный, послушный и…
- Тут чо, есть ещё какой-то Евгений? – Микки повернулся к Йену, но тот пожал плечами.
- Думаю, это про нашего.
- … старается по всем предметам, немного, правда, есть отставание по истории, но, в целом, очень любознательный мальчик. Я думаю, у него хорошие способности к музыке, и вам стоит отдать его в музыкальную школу.
Микки даже не сразу сообразил, что речь закончилась, и ещё какое-то время таращился на учительницу. Потом он кашлянул, поднялся и со словами «ясно всё» потянул сына на выход. Йен извинился и вежливо попрощался со всеми.
- Ты слышал? – возопил он в коридоре. – Наш сын…
- Ой, сейчас вообще молчи, - рыкнул Мик. – Мы идём делать тест на ДНК.
- Пап? – встревоженно отозвался Женя.
- Ми-ик, ну ты чего, он же потрясающий, и у него твои глаза, посмотри! Ты слышал? Наш Женя за-ме-ча-тель-ный! – Йен подхватил мальчика на руки и стал кружить вокруг себя, пока тот не начал смеяться. – Смотри, Мик, у него твои глаза, Ми-и-ик! – он усадил Женю себе на шею.
- Ты, правда, думаешь, что он мой? - Милкович прикусил губу.
- Ну, конечно! Ты же тоже замечательный, Мик! – Йен чмокнул его в макушку и помчал вперёд, катая Женю на своих плечах и гудя, как самолёт.
Микки шёл молча и задумчиво, выковыривая сигарету из пачки, и уже на улице спросил:
- Музыкальная школа – это чо за хуйня такая?
Урок справедливости (таки серьёзный эпизод)
Урок справедливости
Это случилось на улице, где жили Милковичи, прямо перед глазами самого Микки, когда он вышел, чтобы покурить на крыльце. Он увидел, как Женя помахал ему, топая из школы, и даже хотел помахать в ответ, пока никто не видит, но зазвонивший в кармане телефон отвлёк его. В этот момент он услышал визг шин и удар, а когда поднял взгляд, машина затормозила только на мгновение, и память Милковича откопировала это, как фотокарточку. Микки слетел со ступенек.
- Евгений! – только выкрикнул и уже шёпотом. – Ев… господи.
Мальчик лежал на асфальте, быстро и рассеяно моргал, а по виску у него стекала кровь.
- Па-ап?.. – позвал он испуганным голосом.
- Я здесь, Ев, сейчас всё будет хорошо, потерпи немного… - стоя на коленях, Микки пытался взять сына на руки, но тельце было таким маленьким и хрупким и казалось, что он может переломить его сейчас своими ручищами. – Потерпи, Ев, сейчас…
На руках и футболке тут же образовались следы крови, она была горячей и пугающе густой, и Мик, аккуратно приобняв Женю, понёс его к машине.
- Йен! – крикнул он. – Йен, блядь!
Галлагер выскочил на крыльцо.
- Возьми его, я сяду за руль.
- Господи, Мик! Что случилось?
- Нарики на тачке сбили. Иисусе, возьми его, Йен, я сяду за руль, пожалуйста! – в голосе его чувствовалось что-то страшное, что-то тяжёлое, как камень. Холодея от страха, Йен забрался в машину и взял ребёнка на руки.
- Жек, ты меня слышишь? – шептал он. – Слышишь меня, малыш?.. Мик, он без сознания.
Они уже вовсю мчались к больнице и за всю дорогу не произнесли больше ни слова. В приёмной творилась какая-то возня, звонил телефон, сновали люди в белых халатах, галдели, и никто не обращал на них внимания.
- Можно сейчас всем, блядь, заткнуться?! – рявкнул Микки. – Моего сына сбили какие-то уёбки на машине, и если он умрёт… - фраза оказалась такой сложной, что он сделал невольную паузу, - … то я за себя не отвечаю.
Им тут же нашли каталку, операционную и врача. Из окна ничего не было видно. Микки ходил по коридору. Пытался закурить, но кто-то сказал ему, что нельзя. Он не находил себе места, пока Йен не взял его за руку и не усадил на скамейку. Он не говорил никаких дурацких фраз, никаких обещаний, которые всё равно могли не сбыться, только обнял за плечи и прижался лбом к виску. И Микки был очень благодарен ему за это. Ждать стало легче.
- Ничего угрожающего его жизни, не переживайте, - сказал доктор, выйдя в коридор. – Основной удар пришёлся на грудь, у мальчика перелом двух рёбер. Имеется сотрясение, но оно пройдёт быстрее. У него был болевой шок, поэтому я дал ему успокоительное. Вы можете побыть с ним, он пока спит.
Женя лежал на кушетке, укрытый простынёй. Его светлые волосы топорщились из-за пластыря на лбу. Йен погладил мальчика по руке, Микки просто сел рядом. Они ждали ещё пару часов, чтобы Женя, проснувшись, увидел их и больше не боялся.
Он заворочался и открыл глаза, когда Йен вышел за кофе.
- Хэй, Ев, - Мик погладил сына по волосам.
- Пап… - прокряхтел Женя.
- Я так, блин, испугался.
- Пап, - Женя хотел повернуться на бок, но ничего не получилось, потому что в груди у него болело, - я хотел тебя спросить. Я боялся, что если умру, то так и не успею спросить… Ты меня любишь, пап? – он поджал губы, глядя на Микки светлыми глазами.
- Почему ты боялся, Ев? – Мик сглотнул застрявшую тяжесть в горле.
- Когда я шёл домой и помахал тебе рукой, ты так отвернулся, что мне показалось, будто ты не хочешь меня видеть…
Микки придвинулся ближе и поцеловал сына в висок.
- Я люблю тебя, малыш. Никогда больше не думай, что это не так, хорошо?
- Хорошо, пап. Я тоже тебя люблю.
Йен вошёл в палату не скоро. Он ещё долго смотрел на них через приоткрытую дверь.
Женя смог нормально ходить только через три недели. Полиция к тому времени так и не нашла ни машину, ни её владельцев. Но Микки рожи их запомнил прекрасно и быстро пробил по своим каналам, что и к чему. Парней он нашёл, но сдавать их копам не стал. Полировал кулаки.
- Пойдём-ка, сын, я тебя кое-чему научу, - сказал он однажды и взял Женю за руку.
Они быстро пошагали вдоль по улице.
- Знаешь, что такое справедливость, Ев? Это когда каждый получает по заслугам. И если государству с его полицией посрать на тебя, то только ты сам можешь восстановить порядок. Есть такие люди, Ев, которых справедливо было бы убить, но до этого лучше не доводить, окей? Потому что только в этом случае, пожалуй, полиции будет не посрать на тебя. Поэтому лучше делать так.
Они прошли через калитку, и Микки ногой постучал в дверь. На пороге появился какой-то наркоша.
- Чо надо?
- Вот перед тобой тело, - поучительно продолжил Милкович. – Постой вот тут, - он чуть отодвинул мальчика в сторону и снова вернулся к «телу». – По скулам лучше не бить, это для девчонок. Начать сразу с носа, - он тут же продемонстрировал сказанное, и, пока «тело» сыпало маты, продолжил. – Потом можно сразу дать в глаз, - удар. - А ещё в челюсть, лучше снизу, так эффективнее, - удар. – Когда видишь, что тело уже готово прилечь, бьёшь в живот, - удар. – А дальше, куда попадёшь, ногами. По коленкам например, - удар, удар. – Запомнил?
На вопли как раз появился второй наркоман.
- А когда ты видишь, что тело больше тебя по размеру, то смело бей в «солнышко», это срубит любого, оно находится вот здесь, - удар. – Ну, и дальше по схеме. Нос, глаз, можно второй глаз, да и в ухо ещё, челюсть, живот, всё, что попадется под ноги. А когда ты добираешься до того, кто интересует тебя больше всех… - Микки обвёл волшебным движением руки третьего жителя притона, - то можешь смело делать вот так, - он схватил парня за волосы и несколько раз стукнул башкой об косяк. – И обязательно, пока он ещё в сознании, не забудь мораль своего визита, - и Мики прорычал тому на ухо: – Узнаю, что ты ещё раз сел за руль, мразь, в следующий раз приду со своими братьями-людоедами. А потом добиваешь его, сколько влезет. И не забудь, - отбросив тело в сторону, добавил Милкович, - собрать весь белый порошок, что сможешь тут найти и смыть в унитаз. Постой пока тут.
И он на несколько минут скрылся в доме.
Обратно шли медленнее и молча. Женя ошарашенно переваривал информацию только что полученного урока, Микки вытирал платком кулаки.
- Пап, пап! – наконец, ожил мальчик. – А можно я лучше буду всем говорить, что ты мой папа, ещё до того, как справедливость будет нарушена?
- Ещё пару лет можно. Но лучше смотри по сторонам, ладно? Чтобы этого больше не повторилось, - он потрепал сына по волосам.
- Я буду стараться, пап, - Женя улыбнулся.
В груди больше совсем не болело.
@темы: мои писульки, галлавичи, фанфикшн
22.04.2015 в 19:27
Микки с его матами - настоящий аж жуть. и гусеница Йен
извините, мимокрокодил подписавшийся на Вас после Вашего шикарного фика про Мёртвое море.
22.04.2015 в 20:16