Прозрей.
Какие чувства вызывают у вас незнакомые люди, которые окружают вас повсюду? Вы выходите на улицу, а они копошатся там, словно муравьи, кучкуются в транспорте и магазинах. Куда бы вы ни пошли, вы вряд ли от них укроетесь. Безразличны они вам или надоедливы? Раздражают ли, случайно вас коснувшись? Вводят ли в ступор, задав какой-нибудь вопрос?
У Базилио все они вызывали интерес. Так прозвали у нас во дворах Гриньку. Хотя между собой звали «вон тот с приветом».
Он носил чёрные или синие очки с маленькими круглыми линзами, лиловые или малиновые шёлковые рубашки и, наверное, и правда был «с приветом». Потому что очень уж людей любил. Это в нашем-то мире. Иначе как «с приветом» и не назовёшь.
Хорошо, что он не видел, как они в большинстве своём на него смотрели, иначе бы разлюбил сразу. А так он только чувствовал. Запахи, неуловимые телодвижения, дыхание и тепло он улавливал с невообразимой чуткостью. Он говорил, что люди похожи на цветные облака. Видимо, у него было своё представление облаков. Как и всего другого. Его мир не был ограничен рамками видимого и потому не имел ни конца и ни края.
Он любил знакомиться с людьми везде. Знал имена всех продавщиц в магазинах и распознавал их по духам. Но больше всего Гринька любил метро. Иногда мы катались день напролёт из одного конца города в другой. Брали бутерброды и термос с чаем. Я читал книги, а он подсаживался к кому-нибудь и говорил:
- Привет, я Григорий, а вон там мой брат Артём.
Я только улыбался и махал рукой.
Люди были разные и смотрели по-разному, но в мире Гриньки они светились. Он говорил, что если у человека внутри облака свет, но наружу не прорывается, то человеку очень нужно, чтобы с ним поговорили.
- Вот с тобой так всегда, - говорил он, когда мы оставались в вагоне одни. - Но это не проходит. Тебе тоже нужно попробовать с кем-то поговорить.
Я ничего не отвечал, а он хмурился:
- Поедем домой.
читать дальше
У Базилио все они вызывали интерес. Так прозвали у нас во дворах Гриньку. Хотя между собой звали «вон тот с приветом».
Он носил чёрные или синие очки с маленькими круглыми линзами, лиловые или малиновые шёлковые рубашки и, наверное, и правда был «с приветом». Потому что очень уж людей любил. Это в нашем-то мире. Иначе как «с приветом» и не назовёшь.
Хорошо, что он не видел, как они в большинстве своём на него смотрели, иначе бы разлюбил сразу. А так он только чувствовал. Запахи, неуловимые телодвижения, дыхание и тепло он улавливал с невообразимой чуткостью. Он говорил, что люди похожи на цветные облака. Видимо, у него было своё представление облаков. Как и всего другого. Его мир не был ограничен рамками видимого и потому не имел ни конца и ни края.
Он любил знакомиться с людьми везде. Знал имена всех продавщиц в магазинах и распознавал их по духам. Но больше всего Гринька любил метро. Иногда мы катались день напролёт из одного конца города в другой. Брали бутерброды и термос с чаем. Я читал книги, а он подсаживался к кому-нибудь и говорил:
- Привет, я Григорий, а вон там мой брат Артём.
Я только улыбался и махал рукой.
Люди были разные и смотрели по-разному, но в мире Гриньки они светились. Он говорил, что если у человека внутри облака свет, но наружу не прорывается, то человеку очень нужно, чтобы с ним поговорили.
- Вот с тобой так всегда, - говорил он, когда мы оставались в вагоне одни. - Но это не проходит. Тебе тоже нужно попробовать с кем-то поговорить.
Я ничего не отвечал, а он хмурился:
- Поедем домой.
читать дальше